Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина - Страница 31

***

Сижу, один на небольшой кухоньке. Вяло завтракаю корейскими экзотическими блюдами. Одновременно, краем глаза, наблюдаю за корейцем средних лет в синем комбинезоне, который с сосредоточенным видом чистит засорившийся котёл. В мою сторону кореец старается не смотреть. Видно, бритая голова Юн Ми его пугает. Наверное, первое, что он подумал, когда её увидел — "не заразная ли"? Бросил на меня пару настороженных взглядов и "углубился" в котёл, сосредоточив внимание на работе. Отсюда вижу, что он, сняв кожух, тоненьким шилом прочищает мелкие дырочки на небольших круглых трубках, которые находятся внутри. Похоже, это те самые забившиеся нагаром горелки. Я в технике не очень, но "двигло" на своём байке разбирал. И собирал. И он даже работал после этого. Так что, хоть я по образованию гуманитарий, но представление о "железе" — кой-какое всё же имею…

Пребываю с утра в настроении ослика Иа-Иа — меланхолично-созерцательное. Это из-за того, что некоторое время назад созерцал обнажённую Юн Ми. Проснувшись, воспользовался моментом отсутствия Сун Ок в комнате. Стянул пижаму и пошёл красоваться к большому зеркалу, которое стоит в углу. В больнице, возможности разглядеть своё приобретение в голом виде не было. Полюбовался. Ну, что сказать? Печалька… Без одежды, Юн Ми ещё более некрасива. Страшненькая, нескладная девочка, с непропорциональной фигурой. Ноги — короткие и кривенькие. Ляжки — толстые. Талии — почти нет. Грудь тоже, практически отсутствует. Не, с одной стороны это хорошо, что убого всё так — мужики приставать не будут. Но с другой стороны… Такое чувство, что пересел с "клёвой тачки" на практичный и функциональный ГАЗ-53, на котором мне как-то довелось поучиться в автошколе. В котором нет ни одной лишней функции. Убери хоть одну, из тех что есть, так он с места не сдвинется, ибо — ничего лишнего… И всё ковано могучим кузнечным молотом… И прилагать в нём ко всему нужно — силу кузнеца…

Посмотрел я в зеркале на отражение и так и сяк, обнаружил на правой руке, возле локтя, тонкий шрам, который до этого мне не попадался на глаза и, закончив осмотр, пришёл к однозначному выводу, что моё прежнее тело было гораздо лучше. И на лицо и по пропорциям, и по мускулам. У меня четыре "кубика" на прессе было. Пусть не шесть, но всё равно — майку было снять не стыдно. И руки себе я хорошо подкачал. Тут же… Такое ощущение, что спортом вообще не заморачивались… Короче говоря, ознакомившись с тушкой, в которой я очутился и вспомнив мир, в который мне нет возврата, я оделся, и хмуро-хмуро почапал на завтрак.

Сун Ок и её мама, похоже уже давно были на кухне. Готовились к новому рабочему дню. Появлению моему искренне обрадовались, как явлению красно-солнышка. Сун Ок прекратила шинковать лук, отложила нож, сняла с лица очки для плаванья и, взяв меня за руку, повела меня завтракать на маленькую кухню, в которой я сейчас сижу. Достала всего из холодильника, сделала чай, сказала, чтобы я ела, а она пока закончит помогать маме, а потом мы будем с ней собираться. Ладно, я не спешу. Как говорится — "до пятницы я совершенно свободен"…

С негромким хлопком в котле, с которым возился ремонтник, вспыхнуло пламя.

— Ну вот, молодая хозяйка, — с улыбкой обернулся ко мне кореец, видно радуясь, что закончил, — теперь у вас снова будет тепло!

Я хмуро окинул его взглядом.

— И сколько это будет стоить? — мрачно поинтересовался я, — сколько стоит ваша работа?

— … Сто тысяч вон… — растеряно ответил тот, видно не ожидав, что лысая девочка вступит в разговор.

Сто баксов? За пятнадцать минут? Не много ли?

Я уже узнал курс пересчёта местной валюты на доллары. Всё было просто. Нужно всё делить на тысячу. Тысяча корейских вон — это один доллар США. Сто тысяч вон — сто баксов, один миллион — тысяча долларов. Правда, чего я ещё не знаю, так это покупательной способности денег. Сколько и чего можно тут купить на ту же, допустим, тысячу вон. Но, сто баксов… Сто баксов — это сто баксов. Мне кажется, что это неплохие деньги.

— Подождите, я сейчас проверю, — сказал я, вылезая из-за стола.

— Что проверишь?

— Проверю вашу работу, — ответил я, подходя к котлу.

— Девочка, как ты разговариваешь со старшими?

Не став отвечать на этот явно провокационный вопрос я чуть присел и уперевшись руками в колени, вытянул шею, внимательно разглядывая внутренности котла.

— Девочка, почему ты так себя ведёшь? Где твоё воспитание?

— Я не девочка, я молодая хозяйка, как вы сказали… Не горит.

Я вытянул руку, и осторожно тыкая указательным пальцем рядом с огоньками начал показывать: вот, вот и вот.

— А вот тут и тут — огонь горит не вверх, а в бок. А вот здесь, он почему-то не синий, а жёлтый. Все синие, а этот жёлтый. Исправите.

— Что ты такое говоришь? Я сделал всё как нужно!

— Ничего не знаю. Работа должна быть сделана качественно. Мы вам платим деньги, а они на нас с неба не падают. Делайте. Я потом проверю ещё раз.

— Да как…

— Юн Ми, что ты делаешь? — раздался от входа в кухню испуганный голос Сун Ок.

— Работу принимаю, — обернулся я к ней, — а что?

— Пожалуйста, простите её, — поклонилась Сун Ок наладчику, — она только вчера из больницы…

— Знаете, ваша девочка, она… — начал было тот, вступая с ней в разговор.

— Не надо слов! — резко повернулся к нему я, — лучше потратьте свои силы на то, чтобы сделать всё как следует.

— Что ты говоришь! Я сделал всё как нужно!

— А те дырки, что не горят?

— Они "заварились".

— Ну, так проковыряйте! Или вы собираетесь только смотреть на них? Так они в конце-концов заварятся все и нам, что, котёл придётся новый покупать? Вы не профессионал?